Я помню, как начинался этот день. Я был в парламенте. Митингующие на Майдане начали подыматься вверх по улице Институтской. Парламент был заблокирован, отдельная группа пошла к офису Партии Регионов. Офис находился недалеко от Парламента, метрах в 200-300.

Мне начали оттуда звонить сотрудницы, говорить, что офис окружен, что бросают бутылки с зажигательной смесью в окна.

Ну а что можно было сделать? Парламент был весь заблокирован... Я был с ними на телефонной связи, точно также - с людьми, которые были заблокированы позже в Доме Профсоюзов в Одессе. Людям, которые были заблокированы в Парламенте, я сказал, чтобы они постарались остаться в живых.

Человека, который вышел на переговоры из офиса Партии Регионов, убили, и еще один сотрудник сгорел в офисе, когда забрасывали бутылками. Те ребята, которые мне звонили, вылезли через окно на крыше и остались в живых. С женщин, которые проходили из офиса на улицу, срывали украшения, их били - это был первый коридор позора. 

И было нападение на Антимайдан, который находился возле Верховной Рады Украины. С украинским Антимайданом были определенные проблемы. Люди были готовы выходить за русские ценности, за дружбу с Россией, за что угодно, но только не за Януковича. Поэтому украинский Антимайдан не был многочисленным.

Я один раз помог добраться на Антимайдан православным людям из регионов. Наши в партийном офисе попытались вручить им плакаты за Януковича. Но они категорически отказались, сказав, что за Сталина пойдем, за дружбу с Россией пойдем, за Русь православную пойдем, а за Януковича - не пойдем.

Мобилизовать людей было чрезвычайно сложно. Антимайдан был окружен, и они были совершенно не вооружены, в отличие от людей, которые нападали снаружи. У них не было ни палок, ни камней, ни щитов, ни шлемов. 

Фактически шел непрерывный бой. У нас была палатка, там лежали ребята с разбитыми головами, причем с серьезными увечьями: переломанными ногами, руками. Беркут пошел в наступление, оттеснил Майдан. Я вслед за Беркутом первым вошел в здание Партии регионов. 

Я наблюдал за всем разгромом, видел тела, которые только начинали выносить... Беркут дошел до Майдана, он бежал, но к сожалению, поступила команда «Стой!»

В эту ночь было сожжено здание, принадлежавшее Профсоюзам, которое стоит на Крещатике. Его защищало подразделение Альфа. Беркуту была дана команда «Стой!» - и Майдан устоял. В эту ночь с 18 на 19 февраля были захвачены областные управления СБУ и милиции в западных регионах, и после этой ночи оружие стало поступать на Майдан.

С моей точки зрения, тот год был переломным. И если бы тогда Янукович не отменил свой собственный приказ на штурм Майдана, я уверен: у Украины был бы шанс и погибших было бы меньше. Десятков тысяч погибших на юго-востоке Украины можно было избежать. 

Наблюдая, что сейчас происходит в России, вижу очень много похожего. Одни и те же методы, один и тот же посол США, который занимался у нас развитием неправительственных организаций. Считаю: все, что сейчас делается гражданским обществом, чрезвычайно правильно, потому что люди должны защищать свою свободу сами.

В результате Майдана проиграли все. 

Те, кто выходил на Майдан. 

Все, кто были против Майдана. 

Все, кто отсиживались дома и думали, что эта беда пройдет мимо. Поэтому ни отсидеться, ни спрятаться не выйдет. 

И если нам дорог покой и мир, то надо быть готовыми этот покой и мир, и будущее защищать.