ПОЛИТИК
Я рад приветствовать Вас на своем персональном сайте! Здесь я хочу поделиться своими взглядами, своей историей жизни.
Новости
ЛОМАТЬ - НЕ СТРОИТЬ.Что стало в Днепропетровской бумажной фабрикой за 5 лет

"Почти сотня бывших работников Бумажной фабрики в АНД-районе вместе со своими семьями могут остаться без благ цивилизации. Об этом сообщает 11 канал. Виновником сложившейся ситуации стал недобросовестный посредник, который накопил многотысячные долги перед поставщиками электроэнергии и газа. При этом долги у жителей общежития отсутствуют, но балансодержатель уже третий месяц не выходит на связь. Само здание общежития Бумажной фабрики уже старое и обветшалое. Почти сотня жителей уже остались без отопления, а теперь на очереди отключения электроэнергии. "

Днепропетровская бумажная фабрика - это принадлежавшее мне предприятие, которое подверлось рейдеровскому захвату 29 мая 2014 года вместе с Днепропетровским хлебокомбинатом №2 и агропредприятием «Дзержинец» в Криничанском районе. До чего его довели новые "горе-собственики" мы обсудили с журналисткой Еленой Кучеровой.

- Олег Анатольевич, сейчас в СМИ много информации о происходящем в Днепропетровске, в общежитии бумажной фабрике, что некогда принадлежала Вам. Люди остались без работы, предприятие почти разрушено. Жители общежития фабрики уже остались без отопления, а теперь на очереди отключения электроэнергии. Людей оставляют выживать…или же – последовательно выживают? Как Вы можете прокомментировать происходящее?

- Я сам компьютерщик, микро электронщик. Когда СССР прекратил свое существование и страна попросту развалилась, первый бизнес, который я основал, был компьютерный. Мы продавали компьютеры разным заводам, и вместе с компьютерами продавали и копировальную технику. В какой-то момент времени стали продавать и много расходных материалов – бумаги для компьютерной техники. Продажа – это бизнес лично мне не интересный: купил-продал. А я по специальности инженер – физик, и я искал что-то такое, чтобы было мне интересным, что давало бы возможность как-то использовать свои знания. Рядом с нашим магазином находилось предприятие, которое тогда было уже в стадии банкротства – Днепропетровская бумажная фабрика. Три года люди не получали заработную плату. Полное запустение…

- При общем развале страны это предприятие уже не держалось на плаву, тонуло?

- Да, тонуло. Представьте себе, что предприятие, в котором находится столько цветных металлов, где все трубы из нержавейки, имеет на своей территории два круглосуточных пункта приема металлолома. Разруха была жуткая. Я приехал и поговорил с директором, и он ухватился как клещами: возьмите нас. Купите. Давайте что-то делать, вложите деньги. Мы проговорили с ним часа три, и, поскольку отопления на бумажной фабрике уже не было, после этого разговора я сильно простудился и заболел. Неделю приходил в себя, а после этого решил, что нужно попытаться спасти предприятие.

- Следствием этих переговоров стало решение попробовать себя в новом деле?

- Да, мы решили взять фабрику. Наверное, мы неправильно сделали, поступили экономически опрометчиво…нужно было банкротить предприятие, скупать актив. Очень долго рассчитывались с людьми, и смогли долги, накопленные за три года, отдать в течение лет пяти.

- Бизнес вы начали с погашения задолженности перед рабочими фабрики?

- Не только. С покупки сырья, привлечения и возврата специалистов, тех, кто ушел с предприятия за годы разрухи. По сути это был процесс реанимирования предприятия. Через время пришлось построить свою котельную, потому что пар, который мы брали от соседей, был очень дорогой. Потом пришлось построить свою электрическую подстанцию - так электроэнергия была дешевле. Машины были старые, ведь предприятие было основано в 1914 году фабрикантами Г. Кофманом и Я. Фурманом. Первоначально на нем вырабатывалась оберточная и толевая бумага, объем производства тогда был примерно 1000 т в год. Исходным сырьем служили солома, макулатура и тряпье.

Вот из этого сырья и делали бумагу – была такая технология. Старьевщики скупали тряпье по всему городу. Большой камень, похожий на мельничный жернов, перетирал тряпки, макулатуру. Бумаги в те времена было мало, а тряпок достаточно много. Этот жернов мы сохранили в память о тех годах, он лежал у нас на фабрике. После революции начали отстраивать фабрику. После войны, в 1946 году из Германии было получено оборудование по репарации. Так что машины были уже старенькие, и нам многое пришлось модернизировать. И самое главное – автоматизировать. Когда я начинал поднимать производство, ко мне приезжали эксперты из института бумаги и говорили, что предприятие поднять невозможно.

- Но почему Вы как бизнесмен на это шли?

- Одна из машин делала белую бумагу. Если посчитать стоимость производства белой бумаги из покупной целлюлозы, российской или финской, получается минус. Только за счет титанического труда можно было, сократив издержки и отладив производство на этих стареньких машинах, получать белую бумагу. Мы стали монополистами в Украине. С нами конкурировала только импортная бумага. К сожалению, заградительных пошлин нет, но учитывая доставку и проч., мы смогли занять свою долю рынка.

- Куда использовалась белая бумага?

- В рулонах поставлялась в типографии, часть бумаги мы резали на купленной линии на формат А4 , паковали в коробки. Самое интересное было, что в советское время начал строиться и уже стоял остов цеха, который должен был производить тиссью-бумагу. Тиссью – от французского слова, обозначающего салфеточную бумагу. Мы взялись за этот проект, я съездил в Грецию и купил за три миллиона долларов бумагоделательную машину, которую из-за того, что она находилась в курортном городе, закрывали. Мы организовали перевозку, начали монтаж этого оборудования. Вы себе не можете представить, с какими трудностями мы сталкивались при монтаже. Представьте себе, одна из деталей называется янкель-цилиндр. Это громадный барабан, толщиной слоя чугуна 20-30 сантиметров, весом около шестидесяти тонн. Именно на нем бумага высыхает. И вот эту тяжелую и громоздкую деталь нужно было смонтировать в цеху, в котором уже была крыша. А это значит, что кран должен был вынести стрелу далеко вперед. Такой кран в Украине был всего один, да и тот, можно сказать, чудом оказался. Это двухсот тонный кран, который американцы поставили на Украину для того, чтобы в Павлограде резать ракеты. Мы приехали договариваться насчет аренды этого крана и обещали любые деньги, но нам отказали под предлогом, что руководство находится не здесь, да и вообще им это неинтересно. Тогда я вышел на технадзор, который сделал проверку этого предприятия и обнаружилось, что кран давно не поверялся. И технадзор выдал предписание о том, что кран нужно срочно отправить на поверку. Когда кран выехал за территорию, мы подошли к крановщику и договорились о том, чтобы он, заезжая в технадзор, заехал и к нам, на фабрику, поставил янкель-цилиндр на место и мы смогли закончить монтаж машины.

- Значит, трудности начинались уже тогда, с самого начала?

- Дело в том, что производство, которое мы поставили по тиссью – это лучшие мировые технологии. Наша машина одна из лучших на постсоветском пространстве. По машинам – лучшее. И мы это сделали своими силами. Тиссью бумага - это была первая очередь. Во вторую очередь планировали сделать отбелку макулатуры. И тогда мы могли бы делать дешевую и качественную украинскую белую бумагу, отбеливая макулатуру, и успешно конкурировать используя макулатуру взамен импортной целлюлозе с россиянами, финнами. Днепропетровская бумажная фабрика стала представлять собой современное предприятие по производству офсетной бумаги, картона, тиссью бумаги, тетрадей, форматной бумаги и других видов продукции.

Когда-то убыточное предприятие выходило на высокий, можно сказать уже международный уровень?

- Да. Но нужно было сделать для этого последний рывок. Очень сложно было сделать систему автоматики. Вся система автоматики бумажной фабрики, каждый насос, каждая задвижка - все управлялось с помощью компьютера. Предприятие работало круглогодично, без перерыва, без остановок.

- Что касается человеческих ресурсов. Как решались проблемы с кадрами? Откуда привлекались специалисты? Ведь предприятие расширялось и требовались новые кадры.

- Бумажники – это редкая специальность. На западной Украине в городе Жидачов выпускали бумажников. Поэтому лучшие бумажники на фабрике были те, кто приехал с западной Украины в Днепропетровск до развала Союза. Мы восстановили памятник советским солдатам - работникам фабрики, ушедшим на фронт. Также восстановили памятник Ленину. Но памятник Ленину уже разрушили, о чем с помпой писали в украинских СМИ. Насчет памятника погибшим солдатам я не уверен…

А вообще на фабрике были династии. Я всех знал по именам и фамилиям, знал их семьи. Потому что производство бумаги – это процесс, в котором весь коллектив работает сообща. Одна допущенная ошибка на любом этапе тянет за собой сбой во всем процессе. Все должно работать как часы – точно, отлаженно. И профессионализм, добросовестность каждого члена коллектива – залог общего успеха.

- Если люди приезжали из других областей, то как решались проблемы социальные? Кроме трудоустройства человек должен где-то жить, растить и воспитывать детей.

- Для размещения иногородних рабочих и специалистов мы отремонтировали общежитие и селили сотрудников, у которых не было жилья. Где они постоянно проживали. Платили недорого.

-То есть, жизнь текла размеренно и вполне благоустроенно.

- Когда я говорил во времена Майдана о том, что если Майдан победит, то в стране будет гражданская война – многие мне не поверили тогда. Слишком страшным и абсурдным это тогда казалось. Но я понимал, какие проблемы и испытания для страны принесет Майдан. И шансов на то, что мы победим, учитывая «беззубую» политику Януковича – совсем мало, вернее, они ничтожны. И разумно было бы выводить деньги из предприятия. Но выводить деньги – это значит остановить предприятие. У бумажной фабрики был оборот около 3 млн. долларов в месяц. Также для бесперебойной работы производства было необходимо иметь запас сырья минимум на месяц вперед -  это еще примерно на 3 млн. долларов. С учетом того, что бумагоделательная машина переходит с граммажа на граммаж (плюс различные форматы) нужно иметь ассортимент продукции соответствующий двухмесячному производству - это ещё шесть миллионов. И у нас было такое правило: держать весь ассортимент продукции в запасе, чтобы типография могла в любой момент выбрать то, что ей нужно из готовой продукции, и получить требуемое в день оплаты. Только таким образом мы могли выиграть конкуренцию у российских производителей.

- Пошагово и постепенно снижать объемы производства и снижать обороты было невозможно? Даже с поправкой на политическую обстановку в стране? У Вас был выбор: или полностью останавливать производство, или продолжать работать в прежнем режиме и с теми же объемами?

- Да. У нас должен был быть запас готовой продукции на складе на 2 месяца. Только высоколиквидных активов должно было быть примерно на 9 миллионов долларов. Не считая всего остального, что было нужно для работы. Вывод любой суммы привел бы предприятие к остановке. А как можно было остановить предприятие, если я знал всех рабочих, их семьи? И понимал, что заработная плата на фабрике – это их единственный источник дохода? Когда ситуация сложилась так, что я вынужден был уехать из страны, еще долгое время я мог остановить предприятие с любого компьютера. Но я не считал возможным для себя так поступить.

- То есть, даже будучи не в Украине, теоретически Вы могли прекратить работу предприятия нажатием клавиши, так?

- Все управлялось и контролировалось программой. Причем саму программу мы писали и отлаживали много лет. Если ее стереть, все производство превращалось в хлам: соединенные трубы, провода, замершее оборудование. Все становилось неживым. Запустить потом все снова – нереально. Управлять вручную таким производством можно было тогда, когда оно не было таким сложным. Сейчас уже было нельзя. Особенно это касалось нашей третьей машины, самой ценной.

Теоретически я мог остановить производство. Но я этого не делал, потому что надеялся, что предприятие будет работать. Со мной постоянно связывались сотрудники. Когда Корбан и Филатов захватили фабрику, первое, что они сделали – стали спешно продавать готовую продукцию. Распродали все, что было в складах. И у предприятия не осталось ассортимента для продаж. Я понимал, к чему это приведет: у них возникнут проблемы со сбытом из-за отсутствия ассортимента. Так и случилось. Потом начались перебои с поставками сырья на фабрику, потому что не заплатили поставщикам. С первых денег, которые вынули с предприятия, были оплачены выборы Филатова в мэры.  Но, поскольку предприятие все еще продолжало работать, остаток оборотных средств был потрачен – когда были выборы Корпана в Верховную Раду.

- Как Вы расцениваете деятельность этих лже-собственников? Экономическая безграмотность? Халатность? Вредительство? Ведь им досталось действующее и прибыльное производство…

- Осталось все: уникальное оборудование. Остались люди. Остался документооборот. Я всех настраивал на то, чтобы люди остались на фабрике. Хотя ко мне приходили целые делегации и ставили в известность, что уходят с фабрики. Я уговаривал людей не бросать производство, которые мы все вместе создавали. Уникальное предприятие, которое могло приносить деньги и государству, и работникам уничтожалось.  Им распорядились самым примитивным, даже варварским способом. Простая схема: украсть, разгромить и – распродать.

После того, как не стало оборотных средств, предприятие начало работать с остановками. А любая остановка – это значит, что несколько дней идет брак, пока настроится оборудование. Любая остановка – это сумасшедшие убытки. Но у горе-хозяев не было не только желания, но уже не было и денег, чтобы грамотно, разумно, ритмично организовать работу предприятия. И зимой, во время одной из остановок, замерзла вода в трубах. Вышла из строя котельная.

- Пришла разруха, как в «Собачьем сердце» Булгакова…

- Да, пришла разруха. Сейчас я знаю, что предприятие распродается по частям. Продают оборудование. В общежитие не подается ни электроэнергия, ни тепло, потому что это все поставляла фабрика. Мусор не вывозится. Разруха, нищета, хаос.

Когда я разговаривал с одним из бывших советских министров, он говорил, что в самой прибыльной отрасли всегда найдутся убыточные предприятия. Равно как и наоборот: в самой убыточной – хоть одно, но прибыльное. Наша бумажная фабрика как раз и была этим примером-примером прибыльного предприятия в убыточной отрасли, вопреки экономическим раскладкам, вопреки проводимой в Украине государственной политике мы воссоздали и сохранили предприятие. Оно работало и давало не только уникальную, качественную продукцию стране, но и стабильный заработок более чем пятистам людям и их семьям. Я уходил в депутаты Верховной рады с должности директора Днепропетровской бумажной фабрики – действующего и прибыльного предприятия.

- Олег Анатольевич, я понимаю, что для Вас все то, что произошло с фабрикой – вашим детищем, проектом -  болезненная тема… Вы вложили в фабрику не только материальные средства, но и такие невосполнимые ресурсы, как время, здоровье, моральные силы. И, наверное, очень больно видеть то, что происходит сейчас…

- Дело в том, что ведь не только я вложил все эти ресурсы... Громадное количество людей, которые там работали. Мне больно за предприятие, которое уцелело в годы Гражданской войны. Которое пережило Великую отечественную войну. И обрело шанс на вторую жизнь, после перестройки, когда мы пришли со своей командой и смогли поднять производство почти с руин. И…не пережило «Революцию достоинств». Я также знаю о том, что Днепропетровскую бумажную фабрику предлагали выкупить многим собственникам бумажных производств в Украине. Чтобы они выкупили то, что осталось от фабрики и взялись реанимировать производство. Но везде был получен отказ. Потому что людям известно о том, что фабрика сегодня – это украденный объект. И все знали и меня, и то, как моя команда поднимала убыточное производство и доводило его до стабильного, экономически крепкого и конкурентоспособного предприятия. Но дело не во мне. Дело не в собственности. Вот вы мне говорите: «Ваша бумажная фабрика». Она такая же моя, как и тех людей, которые работали на ней. Да, я был собственником. Можно даже назвать эту должность – не директор, а диктатор, если проводить аналогию с государством. И если бы, например, вернуть социализм – я бы с удовольствием передал эту собственность государству. Лишь бы фабрика работала. Мое отношение к этому предприятию не как к собственности, а как к делу, которому я посвятил значительную часть своей жизни.

- Как вы считаете, как-то можно повлиять на происходящее? Изменить сложившуюся ситуацию? Возможно, государство должно вмешаться и оказать поддержку людям, которые сейчас оставлены не на произвол судьбы – а на произвол тех, кто, как в той пословице – ради куска мяса погубил всю корову?

- Дело в том, что практически такая же ситуация происходит сейчас на всех предприятиях нашего холдинга, который был захвачен. Все разворовано, и почти разрушено. Когда захватили объект сельского хозяйства, шестой по объему в Украине свиноводческий комплекс, точно так же, как и на бумажной фабрике, украли все оборотные средства . и нечем стало кормить животных. И голодные свиньи кричали так, что было слышно в соседних деревнях. После того, как я написал пост «Коломойский, накорми свиней» - всех животных пустили под нож. Всех свиней, включая племенное поголовье, вырезали. Такое вот нашли «решение проблемы». Местные жители сейчас «демонтируют» бывшие свинарники, вынимая пластиковые окна, двери… Ведь работать больше негде. Пытаются жить. Вернее – выживать. Как могут. 

…Что касается ситуации, сложившейся на Днепропетровской бумажной фабрике. Возможно, она менее известна, чем другие. Потому что бумага – она умеет говорить. Но это если есть те – кто готов услышать. А пока – она молчит.

Бумага все стерпит – так говорят. Но, может быть, все же ошибаются?

 

Комментарий
(0 Комментариев)
Чтобы оставить комментарий, авторизуйтесь.
Вход
Если у вас нет учётной записи, то зарегистрируйтесь!

Регистрация






X
Письмо Олегу Царёву
Вы имеете возможность задать вопрос и получить на него ответ. Для этого необходимо максимально верно заполнить форму данными.
Любимые книги Олега Царева
Любимые песни Олега Царева
Обо мне
    •  Председатель парламента Новороссии
    • Народный депутат Украины VII, VI, V, IV созывов.
    • Заместитель руководителя фракции Партии регионов в Верховной Раде VII созыва.
    • Советник Премьер-министра Украины.
    • Председатель подкомитета по вопросам земельных отношений Комитета Верховной Рады Украины по вопросам аграрной политики земельных отношений.
    • Глава депутатской группы по межпарламентским связям со Словацкой Республикой. Глава депутатской группы по межпарламентским связям с Сирийской Арабской Республикой.
Друзья